Эффектная, харизматичная и очень артистичная, она исполнила десятки партий в знаковых спектаклях. Сегодня заслуженная артистка Беларуси Марина Вежновец еще и преподает в Белорусской государственной хореографической гимназии-колледже, где училась когда-то сама. Подробности — в материале корреспондента “Настаўніцкай газеты”.
Она гордится тем, что в балетную труппу Большого театра, примой которого является, уже приглашены ее лучшие ученицы, выпускницы нынешнего года.
Пуанты в спортивной сумке
— Марина, признаться, был поражен, узнав, что вы до 8 класса успевали учиться в БГХГК и параллельно заниматься художественной гимнастикой, став кандидатом в мастера спорта…
— Да, причем до мастера мне не хватило совсем немного, буквально одной справки. Я начинала в известной столичной школе “Динамо” на Комсомольском озере, а заканчивала в республиканском центре олимпийской подготовки у прекрасного тренера Маргариты Вячеславовны Сазоновой, к слову, бывшей балерины, с которой дружу по сей день.
Нагрузки нам в гимнастике давали очень приличные, и сегодня, когда родителям кажется, что их ребенок очень устает, мне вспоминаются мои тренировки. Думаю, во многом именно благодаря спортивной подготовке я держусь на нынешнем уровне по сей день.
— А пойти в конный спорт вас папа, заслуженный тренер республики, не заставлял?
— Наоборот, он считал его опасным для девушек. Хотя моя младшая сестра Алена оказалась способной наездницей и какое-то время даже тренировалась в Ратомке у Виктора Угрюмова, олимпийского чемпиона по выездке, показывала хорошие результаты. Но в итоге… тоже стала балериной и работала в Большом театре.
— Вашим педагогом в колледже была Ирина Савельева. Чем она запомнилась, чему самому важному успела научить?
— Мне кажется, что Ирина Николаевна дала мне очень многое, всю основу и базу. Она в моем понимании — образцовый пример в этой профессии. Была, есть и будет. А чему научила? Например, как надо любить учеников, сцену, свою семью.
Наш педагог излучала любовь, и я это чувствовала. И, конечно, все время в нас воспитывала характер, личность, для нее это было важно. Учила ничего не бояться, отстаивать свое мнение. И когда мы выпустились, то связи с ней до последних дней не теряли.
— После окончания учебного заведения вас сразу взяли в Большой театр?
— Да. Причем тогда считалось большой удачей попасть туда. Но у Ирины Николаевны был очень сильный класс, и нас взяли почти всех, кроме двух девочек, оказавшихся сравнительно маленького роста. Валентин Елизарьев принципиально подбирал танцовщиц повыше, он хотел выстроить высокую труппу. Ну и как-то практически всем классом мы пришли сюда.
— Валентин Николаевич сам всех просматривал или поручал кому-то?
— Нет, он всегда сам ходил на экзамены, смотрел и мастерство актера, и характерный танец, и дуэт, и классику. А Юрий Антонович Троян наблюдал за нами намного раньше выпуска, еще во время учебы, приходил на все концерты.
— Вы поначалу стали, как принято, артисткой кордебалета?
— (Смеется.) Мариновалась я долго, хотя попробоваться в серьезных ролях мне давали практически сразу. Но для того чтобы стать солисткой, требовалось много всего, в первую очередь определенное количество ведущих и сольных партий. Первых у меня было больше, а вот вторых маловато. В итоге в кордебалете я стояла 5 лет, станцевав при этом Одетту-Одиллию в “Лебедином”, сначала Мерседес, а позже Китри в “Дон Кихоте”, Кармен и т. д.
Мне на самом деле везло, меня не обижали партиями. Даже если я что-то заваливала, давали еще возможность показать себя.
Балетный Питер
— С вами здесь, в Большом театре, занималась замечательная Людмила Бржозовская?
— Да. Людмила Генриховна была не просто преподавателем, а родным человеком. И она лепила из нас балерин, не похожих друг на друга. Разных, но одинаково любимых.
— А насколько в принципе важно, чтобы балетмейстер-репетитор был в прошлом исполнителем высокого уровня?
— По-разному бывает. Вот, например, Геннадий Селюцкий, воспитавший в Мариинском театре целую плеяду мужчин-премьеров, в том числе нашего нынешнего главного балетмейстера Игоря Колба, сам премьерские партии не танцевал и начал преподавать довольно молодым. С другой стороны, бывает, что и балерина очень высокого класса не может научить, передать свой опыт. Наверное, это не всегда сходится. А вот у Бржозовской все получилось.
— В октябре 2008-го вы вышли замуж за своего коллегу и партнера Юрия Ковалева и примерно в то же время уехали в Петербург…
— Питер дал столько всего! Это все-таки балетный город, и мне всегда хотелось стажироваться у таких преподавателей, как Константин Тачкин, Александр Курков и Любовь Кунакова, в прошлом — звезд Мариинки… Переезд был непростым решением, но когда ты понимаешь, сколько всего приобрел, то, естественно, можешь только радоваться достижениям… Я много гастролировала вместе с россиянами. Они делали такие сборные гала-концерты, где были представлены и Мариинский, и Михайловский, и Немировича-Данченко, и Большой театр, и меня все время приглашали в эту балетную тусовку.
…Но знаете, как в театре Тачкина меня встретили? Когда мы станцевали там спектакль, сказали, мол, готовы взять, если мы готовы… все менять.
— Кардинально менять?
— Существенно. Скажем, когда мы с Кунаковой работали над маленьким выходом Белого лебедя, первая репетиция продлилась около трех часов. У меня была такая внутренняя злость, я не понимала тогда вообще, чем тут занимаюсь. Они практиковали немножко другой подход к репетиционному процессу и выходу на сцену. Но что касается классического репертуара, я сейчас понимаю, какую базу в меня тогда заложили и какие знания дали.
— Вернувшись в Минск, все это использовали? Или переучиваться назад пришлось?
— Нет-нет, все использовала, и своим коллегам, кому могла, подсказывала многое из того, что мне дали в Питере. И, конечно, со своими ученицами из колледжа, которые у меня будут уже скоро выпускаться, тоже прорабатывала. Они получили эти знания и навыки и, уверена, станут хорошими артистками.
Роль педагога на вырост
— Марина, а что вас подтолкнуло к учебе в Академии русского балета имени А.Вагановой на педагогическом факультете?
— Ну, скажем, в этой роли я всегда себя представляла, с 10 лет играла в педагога. А насчет поступления… В один миг мы решили с супругом и пошли подавать документы. Нас все почему-то убеждали, что не пройдем, поскольку это был один из первых наборов, пробовалось очень много артистов из Мариинского театра, как бы “своих”. Но мы поступили.
И училась я у прекрасных педагогов, учениц самой Вагановой. Людмила Николаевна Сафронова вела классику, а Ирина Георгиевна Гинслер — характерный танец. С нами занимались по-настоящему большие профессионалы. Особенно много мне дала Сафронова. В принципе, я сегодня учу детей именно по ее конспектам, по “вагановским” принципам.
— Сегодня ваши собственные ученицы вот-вот выпустятся из БГХТК…
— Могу сказать точно, что мне за них не стыдно. Я горжусь своими ученицами, большая часть которых — лауреаты престижных международных конкурсов. Надеюсь и верю, что со временем они украсят труппу нашего театра.
У кого-то, конечно, это получится быстрее — дети все разные, кто-то включается в процесс раньше, кто-то чуть позже, кому-то надо взрослеть… Знаю, что у меня есть несколько учениц, которым придется чуть дольше двигаться по ступенькам, чтобы занять какую-то сольную нишу, а есть почти готовые балерины.
— Можете кого-то из них назвать?
— Конечно. Несколько девочек уже сейчас какие-то партии станцевали в театре как стажеры, и первым их заметил и использовал в своих сольных спектаклях Валентин Николаевич Елизарьев. Игорь Павлович Колб тоже все время присматривается к молодежи и, если видит потенциал, обязательно дает возможность его продемонстрировать. Оба наблюдали за девочками при подготовке к престижным конкурсам.
Поэтому Анастасия Ярмош, Елизавета Привальчук, Ксения Мелещук, Марита Шибанова и Ника Скребкова в принципе, считаю, почти готовые балерины. А в дальнейшем, надеюсь, способны стать примами.
— Вы их вели с самого начала, с 10 лет?
— С 6. Они сначала проходили подготовку в моей “Балетной школе Марины Вежновец”, а потом я с ними вместе пошла в колледж, когда им исполнилось 10.
У нас отучились очень многие из занимающихся сейчас в колледже девочек, и в своих классах они занимают ведущее положение. В прошлом году школе исполнилось 10 лет, в ней, кроме меня, работают опытные педагоги, в том числе моя сестра Алена и муж Юрий Ковалев, солистка Большого театра Татьяна Подобедова.
К решению же открыть ее в Минске меня подтолкнуло наблюдение, что в ту же Академию имени Вагановой берут только подготовленных детей. При всех природных данных у девочки “с улицы”, с нуля, нет никаких шансов попасть туда, она должна уже много чего уметь.
— Сколько лет вашей дочке Лизе?
— Шесть лет.
— Она пойдет по вашим стопам?
— Не думаю. Нет, я не против, но у нее как-то к танцу не лежит душа. Зато Лиза все время поет. Мне нравится…
Владимир ПИСАРЕВ
Фото из архива Марины ВЕЖНОВЕЦ
