Диапазон его творческих интересов по-настоящему поражает, ему одинаково интересны биографии выдающихся людей и святых Православной церкви, Первая мировая и Гражданская войны, история Белого движения, пионеров отечественного автопрома и так далее. Подробности — в материале корреспондента “Настаўніцкай газеты”.
Известный белорусский писатель, сценарист, журналист Вячеслав Бондаренко — лауреат многочисленных наград и премий, автор кинороманов “Кадетство” и “Ликвидация”, десятков других увлекательных книг, в том числе адресованных подрастающему поколению.
История рока и история КПСС
— Вячеслав, всезнающий интернет сообщает, что первой книгой стала для вас “История рок-музыки”, написанная аж в 1997 году. Вы уже были тогда фронтменом группы “Чехов”?
— Нет, еще не был, группа появилась лет пять спустя. Но рок-музыкой я действительно уже увлекался и написал эту книгу в соавторстве с моим другом студенческих лет Юрием Дроздовым. Как она продавалась, хорошо или плохо, даже не знаю, но адресовалась молодым читателям. Рассказывалось в ней о появлении и становлении рок-музыки, разумеется, западной, от самых истоков, начиная с 1950-х и до 1990-х годов. Я в то время ее очень любил, причем на первом месте для меня всегда, и тогда, и сейчас, стояли “Битлз”. Как, думаю, и для многих людей на планете.
Сам я на музыкальных инструментах не играл, только пел и сочинял тексты, а параллельно работал на радио диджеем. Сейчас, когда вспоминаю тот период, понимаю, что он давным-давно ушел из моей жизни. Но было такое, да.
— Коль речь зашла о ваших стихах, их впервые опубликовал, если не ошибаюсь, ленинградский журнал “Костер”?
— Да, в феврале 1984 года я просто по почте послал туда стихотворение “Маяк Надежды”, и его напечатали. Мне было 9 лет. Конечно, очень радовался, да еще и сопровождалось оно красивой иллюстрацией на полстраницы… Вполне абстрактное стихотворение, где описывались мыс Доброй Надежды, море, корабль, который с волнами борется. Что-то в таком духе.
— Где жила тогда ваша семья?
— Мы жили с родителями в Запорожье, на Украине, где служил мой папа-офицер. А до этого в Монголии, еще раньше в Риге, я там родился. А оканчивал школу уже в Польше. Много гарнизонов родителям пришлось сменить.
— Сменив столько школ в разных городах и странах, вы запомнили кого-то из своих учителей? Кто-то из них оставил заметный след в вашей жизни?
— Да, конечно. Прекрасно помню первую учительницу в Запорожской начальной школе. Очень хорошие педагоги были в русскоязычной школе Северной группы войск в польском городе Легница, где я тоже учился вместе с другими детьми военнослужащих. Преподавательский состав у нас был действительно сильный. К слову, выпускались мы в 1991 году, получился последний советский выпуск. Причем сдавали экзамены раньше всех в Советском Союзе, то есть в середине мая я уже окончил школу. И поступил на филфак Белгосуниверситета.
— Вы уже тогда понимали, что хотите стать писателем?
— Ну это было скорее инстинктивное понимание. Я хотел писать, но что для этого делать, толком не знал, и мне казалось самым правильным шагом поступать на филологический факультет.
Стояло сумбурное лето 1991-го, в Москве уже назревал путч, никто ничего не понимал, и половину вступительных экзаменов у нас отменили, в частности, как раз историю КПСС сдавать не пришлось. Все менялось на глазах.
К вере приходят самостоятельно
— Вернемся к теме детской литературы. В прошлом году в издательстве столичного Свято-Елисаветинского монастыря у вас вышла книга под очень хорошим, светлым названием “Будьте солнышками”.
— Да, это рассказы о праведнике Алексии Мечеве, одном из моих любимых святых. У него ведь было очень много наставлений, обращенных к детям. Книга написалась как бы сама собой, это небольшие рассказы о том, как обычный московский приходской священник, настоятель в московском храме на Маросейке, стал святым. Мне известны хорошие отзывы о книге, и заниматься ею было большим удовольствием. Прекрасные иллюстрации сделала молодая петербургская художница, у нас получилась интернациональная работа.
Отец Алексий умер 100 лет назад, в 1923 году, был знаменит на всю Москву своим даром прозорливости, связанным с его именем множеством чудес и тем, что очень по-доброму относился к любому, кто приходил в его храм. Батюшку уже в XXI веке канонизировали вместе с сыном, тоже священником. Детям, к слову, адресована и еще одна моя книга под названием “Пасхальный батюшка”, сборник рассказов об отце Иоанне (Крестьянкине), отдельные эпизоды из жизни которого поданы простым языком, увлекательно. И я от моих читателей слышал, что детвора ее воспринимает с любопытством, и какой-то интерес к личности отца Иоанна у них пробуждается благодаря этому чтению.
— Насколько сейчас, по вашим наблюдениям, подрастающее поколение интересуется вопросами веры, многие ли приходят к Богу?
— Вы знаете, мне сложно делать определенные выводы. И вообще, на мой взгляд, неправильно обобщать, говорить, дескать, все 15-летние или 40-летние именно такие. Мы же все разные. Я знаю прекрасных молодых людей, которые воцерковлены, глубоко веруют, великолепно знают нашу историю, прекрасно понимают, что происходит сейчас. И знаком с теми, кто ничего этого знать не хочет и никогда не узнает. А третьи все же к чему-то тянутся, сами еще толком не понимая, к чему.
Это все в порядке вещей.
Человек к вере, духовным вещам приходит самостоятельно. Иногда его направляет сама жизнь, и довольно грубо, волею серьезных обстоятельств, порой приводят близкие или какие-то драматичные события.
На мой взгляд, спешка тут не нужна, не стоит брать человека за шиворот, учить чему-то, тыкать носом и кричать, что вот без этого ты непременно пропадешь. Если суждено, он сам для себя все поймет и сделает выводы. А есть и такие люди, кому не дано ничего понять. У каждого, как говорится, своя голова на плечах. Но вряд ли человеку можно что-то навязать.
— Многие ваши произведения были удостоены престижных наград и премий. Подобный успех — индикатор состоятельности писателя?
— Не скажу, что, принимаясь за работу, я рассчитываю на награды. Отметили, и хорошо. В современном мире это зачастую так случайно… Например, в 2016 году у меня в серии “Жизнь замечательных людей” вышла биография Лавра Корнилова. Я над ней работал очень тщательно и с душой, она для меня многое значит, но книга прошла незамеченной, не получила ни премий, ни наград, ни откликов. Хотя, на мой взгляд, это далеко не худшее из моих произведений. Я спокойно к этому отношусь, просто что-то отмечаю для себя. Предугадать успех невозможно.
Что касается моих наград, то больше всего, наверное, дорожу медалью Пушкина. И еще, разумеется, было чрезвычайно волнительным получить из рук патриарха почетный знак “За вклад в развитие русской литературы”. Его учредили в марте 2019 года и по стечению обстоятельств вручили первому именно мне.
Судьба и Родина едины
— В вашей обширнейшей библиографии особняком, мне кажется, стоят кинороманы “Кадетство” и “Ликвидация”, однако в числе сценаристов одноименных популярнейших телесериалов вы не упоминаетесь. Это какая-то ошибка?
— Нет, все правильно. Я писал упомянутые романы, делая так называемую новеллизацию на основе официально предоставленных мне сценариев, а к самим фильмам отношения не имею. Сценарий — совершенно другой жанр, проще говоря, схема, которую нужно расцветить, чтобы получилась полноценная книга. Я считаю, это самостоятельное произведение, конечно.
В том же сериале “Ликвидация”, например, были элементарные исторические ляпы, которые потребовалось исправлять. У меня в романе очень много того, чего в фильме нет, допустим, разработан характер главного героя, рассказано подробно о его прошлом, семье и т.д. Видимо, книга получилась, потому что пользуется популярностью вот уже сколько лет, скоро будет выходить ее 5-е издание в Санкт-Петербурге. Людей до сих пор эта история впечатляет.
— Тема юных воспитанников военных учебных заведений, будущих защитников Родины, пришла в ваше творчество, думаю, не случайно?
— Конечно. Мой папа, дедушки, прадедушки были военными, мои предки по маминой линии, старинный род Скугаревских, служили в полку Смоленской шляхты еще с конца XVII века, участвовали во всех петровских походах. А сам я одно время плотно сотрудничал с Белорусским союзом суворовцев и кадет, мы вместе работали над проектом по возвращении в республику знамени Полоцкого кадетского корпуса. Это было очень насыщенное время, нам много чего удалось тогда сделать.
Всегда интересно узнать, как и почему человек в раннем возрасте твердо выбирает свой жизненный путь, осознанно понимает, к чему он готов и к чему стремится, получая начальное военное образование в суворовском ли, кадетском училище или корпусе. Эти глубокие исторические традиции уходят корнями в наше славное прошлое. Я, посетив Нью-Йорк в 2013 году, имел возможность пообщаться с бывшими кадетами, получавшими образование в 1-м Русском кадетском корпусе в Югославии в 1940-е
годы, его последними выпускниками. Им было всем уже тогда за 90, но они сохранили стержень, заложенный еще в детстве. Главной же своей работой в этой теме, коль речь зашла, считаю роман “Четыре судьбы. Одна Родина”, изданный в Минске в 2018 году.
— О чьих судьбах в нем рассказывается?
— Это развернутое повествование о жизни четырех выпускников Полоцкого кадетского корпуса на протяжении XX века. Действие начинается в 1910 году и заканчивается в 1970-м, когда мои герои, которые прошли и через Первую мировую войну, и через Вторую, и тяжелый межвоенный период, их разбросало по разным странам, все-таки выжившие и сохранившие свою дружбу, снова встречаются.
Это самый мой большой роман, 66 авторских листов, по объему как два романа “Война и мир”.
Мне требовалось придумать 4 биографии и, хочется верить, удалось, хотя книга получилась по восприятию довольно тяжелой, некоторые читатели жаловались на то, что все у меня очень мрачно, зачем, мол, вообще о таком писать. Но ведь и на самом деле XX век — очень непростое время в нашей истории.
— Вы себя ощущаете в большей степени беллетристом или документалистом и историком? Насколько часто прибегаете в своих произведениях к художественному вымыслу?
— Скажем так, у меня есть книги чисто художественные, построенные сплошь на вымысле, я знаю, как такую книгу написать. Тот же роман “Вечный огонь” — целиком вымышленная история. “Самый долгий день” отталкивается от событий реальных, но дальше я дал волю фантазии, представил, как это могло быть.
Я ими в принципе доволен, книги получились неплохими, читабельными. Но в целом мне больше по душе работать с реальностью, которая ограничивает тебя, не дает слишком разгуляться. Когда ты пишешь именно художественный текст, то можешь придумать все что угодно. А если работаешь на основе документов, то должен идти от реального человека, постичь логику его судьбы. Придуманного же персонажа ты захотел — убил, захотел — отпустил и т.п. С реальным человеком так не поступишь. И это гораздо интереснее.
— Какую из своих книг порекомендовали бы обязательно прочесть школьникам любого возраста?
— Наверное, роман “Самый долгий день”. Он вышел в Минске в 2015 году, потом переиздавался в 2020-м, следом в 2022-м в Москве. Действие происходит в Беларуси, укладываясь практически в один день — 22 июня 1941 года. Надеюсь, школьникам, да и педагогам прочесть ее будет и интересно, и полезно.
Владимир ПИСАРЕВ
Фото из архива Вячеслава Бондаренко
